Во время остановки в Варшаве путешественники занялись ремонтом мотоциклов, и снова полиция «не обделила их вниманием». «Стоило где-нибудь остановиться, чтобы перекусить или пополнить запасы бензина, как тотчас же, как из-под земли, появлялись полицейские, спрашивали у нас паспорта», - раздраженно замечал Нимен... Но мотоциклисты делали свое дело: судя по отчету, постоянно, где только можно, рассказывали о профсоюзной работе, клубах, домах отдыха в СССР.
Первые советские мототуристы.
РОТ-ФРОНТ!
Польско-германскую границу пересекли 27 августа в Тирштиле. Немцы встречали дружелюбно. И здесь случился конфуз. По дороге на Берлин спортсмены видели стоявших по обочинам рабочих, те поднимали над головами кулаки. Угроза в адрес СССР? Или, на худой конец, порицание за слишком быструю езду? На самом деле этот жест был знаком приветствия «красных фронтовиков». Приободренные этим открытием, путешественники въехали в Берлин. Здесь их никто не встречал. Однако вскоре вокруг мотоциклов образовались толпы любопытных, а позже, при выезде из города, были организованы торжественные проводы с митингом. Помогли ЦК КПГ (Центральный комитет Коммунистической партии Германии) и Рабочий гимнастический союз. Спортсмены побывали на автозаводе и здесь отметили: «Организация труда неважная, и завод не намного лучше нашего АМО» (Акционерное московское общество, ныне ЗиЛ). Или именно так, а не иначе полагалось высказывать свои оценки в отчетах?
По пути следования группы через Эрфурт и Лейпциг опять состоялись организованные коммунистами митинги. Нимен в отчете сетовал: спортсменов связывал языковый барьер - на 11 человек участников он был единственным переводчиком. Под Лейпцигом, в местечке Озфенбах, участники пробега пообщались с представителями родственной им по духу организации «Солидаритет» («Соли-даритет» объединял четверть миллиона велосипедистов и мотоциклистов, владел своей велофабрикой и даже выпускал журнал) - общества, близкого к пролетарскому «Красному Спортинтерну».
Даже во время обеда в ресторане польские полицейские «сопровождали» советских мотоциклистов.
По всему маршруту по Германии наших мотоциклистов встречали «красные фронтовики» и члены спортивных организаций. Общение увлекало всех, и Нимен отмечал, что был недоволен дисциплиной участников пробега: они «не слушались командора и останавливались только там, где считали нужным. Никто не рассматривал поездку как агитпоезд, и относились к ней, как к спортивному достижению». Однако мотоциклисты вовсе не считали такое поведение предосудительным.
1926 г. Мотопробег «Москва-Лейпциг-Москва». Советские мотоциклисты в Лейпциге.
НА РОДИНЕ ВОЖДЯ КОММУНИЗМА.
Последняя ночевка в Германии - в Трире. Этот город для советской делегации был почти священным: все-таки родина Карла Маркса. Услышали, что мечта местных коммунистов -выкупить дом, где родился автор Коммунистического манифеста. Попросили наших по возвращению выяснить, не поможет ли в этом Москва?.. Ночевали на квартирах «красных фронтовиков». «Прием самый сердечный, какой только можно себе представить», - записано в отчете.
Караван из шести мотоциклов 6 сентября пересек французскую границу. В 25 километрах от Парижа делегацию встретили на машинах и мотоцинлах сотрудники советского полпредства. Было организовано чаепитие с участием советского посла в Германии Раковского (Христиан Гергиевич Раковский расстрелян в 1941 году, посмертно реабилитирован в 1988). В честь наших спортсменов Унитарная федерация французских транспортников дала обед, на котором присутствовали секретари союзов шоферов, водителей трамваев, автобусов и работников метрополитена. Прием гостей из СССР устроил и Мотоциклетный клуб Франции, делегации подарили памятные вымпелы, заверили, что намериваются освещать спортивную жизнь Советского Союза в своем журнале. Французская газета коммунистов «Юманите» и другие, а также эмигрантская пресса в те дни освещали события, связанные с мотопробегом.
ПРОБЛЕМНОЕ ВОЗВРАЩЕНИЕ
На обратном пути из Парижа один из мотоциклов на скорости около 60 км/ч налетел на телеграфный столб и сломал мачту. К счастью, как отразил в отчете Нимен, «в коляске мотоцикла седока не было, она разбилась вдребезги, а водитель отделался обмороком, нервным потрясением и легкими ушибами»... Группа проехала через Битбург и Кельн. Опять «красные фронтовики» приглашали наших спортсменов на обед. Во время остановки неподалеку от Ганновера путешественники разговорились с крестьянами. Те крепко ругали большевиков. Если верить Нимену, то был первый подобный случай. Однако после горячего выступления нашего переводчика крестьяне стали ругать уже свои газеты - за искаженную информацию об СССР.
Остановка в Берлине затянулась на три дня -снова встречи, митинги, вручение красных знамен... Когда наконец тронулись в путь, на выезде из города произошла вторая авария, на этот раз с ленинградским экипажем. Мотоцикл в темноте въехал в каменную стену дома. Техника была повреждена, два седока легко ранены. Пострадавших отвезли обратно в Берлин.
1945 год. А. Чигорин (крайний справа) с мотоциклистками.
Пять машин продолжили путь. А ленинградцы догнали группу в Кенигсберге. Здесь, вспоминает Нимен, его буквально преследовал «маленький пионерчик», очень интересовавшийся жизнью пионеров в Советском Союзе. Он передал письмо, фотографии, литературу. Все это командор, прибыв в Москву, отнес в редакцию газеты «Пионерская правда»... Польский коридор преодолели по железной дороге.
Самые острые ощущения участников пробега ждали на границе Родины. Сначала их, уставших и голодных, держали четыре часа у проволочного заграждения - как им объясняли, распоряжение из Пскова о пропуске через границу не поступало. Эстонских пограничников эта задержка стала забавлять. Увидев их реакцию, наши все-таки пропустили спортсменов, но не дальше контрольного поста. А вот здесь пришлось томиться в ожидании еще час. Но рано радовались, ногда наконец за мотоциклистами приехала машина из Пскова: всех погрузили и отвезли ... в ГПУ. Вот там-то провели таможенный досмотр, а длился он с 11 часов вечера до 5 утра.
Слава богу, массовые репрессии тогда еще не начались, и все участники пробега благополучно добрались до Москвы.
Мотопробег 1927 года из Москвы в Париж, в котором принимал участие Чигорин, похоже, был последним советским десантом в Европу. Вскоре «железный занавес» опустился и отгораживал нас от Запада несколько десятилетий, причем от путешествующих в обоих направлениях. Первыми, кому было позволено на мотоциклах пересечь территорию Советского Союза, стал профессор Колумбийского университета Джим Роджерс и его подруга Табита Истабрук, они проехали от Находки до Бреста. Сопровождали нью-йоркских путешественников наши мототуристы Роберт Леви и сотрудник журнала «Мото» Николай Самарин. Это произошло только в 1990 году. Отчет о том путешествии можно прочитать в «Мото», № 2-1992, «От океана до океана».
Рано радовались возвращению на Родину. Приехала машина, всех погрузили и отвезли... в ГПУ.
